Основным средством формирования музыкального новогоднего канона в России стало советское кино: появление песни в ежегодно транслируемом по телевидению фильме обеспечивает ей необходимую связь с праздником и канонизацию в качестве новогодней значительно чаще, чем содержание или музыкальные особенности.
С атмосферой праздника в большей степени было связано советское телевидение 1960-х: в период «оттепели» создавались"пространства публичности", где люди проводили свободное время. Передача «Голубой огонек», появившаяся в 1962 году, воспроизводила непринужденную атмосферу кафе, в котором исполнитель находится на одном уровне с гостями. С 1964 года «Голубой огонек» стал новогодней, а не еженедельной, передачей и собирал в себе все атрибуты праздника: мишуру, шампанское и фрукты на столе, елочные украшения и наряды.
При этом новогодних песен в «Голубом огоньке» не пели вплоть до закрытия передачи в 1986 году. Зрителей развлекали эстрадные артисты с традиционным репертуаром, а самой атмосферы праздника было достаточно, чтобы их музыка считалась новогодней. Так, не новогодней передачей, которая шла в праздники, была «Песня года» – музыкальный конкурс, финал которого показывали в первых числах января. Чаще всего в финале программы выступали София Ротару, Лев Лещенко, Иосиф Кобзон, Алла Пугачева, Эдита Пьеха; в нулевых и десятых все эти исполнители стали ассоциироваться с новогодними телепередачами.
Таким образом, советское телевидение определило форму, в которую позже вписался канон новогодних песен. А вот на содержание больше всего повлиял кинематограф: как и «Голубой огонек», фильмы показывали праздничный быт и задавали праздничное настроение. Новый год в советских фильмах связан со сказками и проявлениями чудесного во время праздника. Однако канонизация советского кино и, соответственно, музыки из него произошла уже после 1991 года. В СССР фильмы, которые сейчас воспринимаются как новогодние, не повторяли часто. К примеру, с 1976 (год выхода фильма) по 1991 год «Иронию судьбы» показали 5 раз, а с 1991-го по 2015-й – 22 раза. Среди популярных советских фильмов в современный канон попали в основном комедии и мюзиклы, соединяющие предвкушение праздника с ностальгией по советскому прошлому – и в особенности детству.
Парадоксальным образом фирма звукозаписи «Мелодия», обладавшая монополией на издание пластинок в СССР, не стала институцией, сформировавшей новогодний канон. «Мелодия» регулярно издавала большим тиражом сборники праздничной музыки с эстрадными песнями, но они редко были связаны с зимой или Новым годом.
«Карнавальная ночь» – первый «оттепельный» музыкальный фильм, по сюжету которого работники Дома культуры спасают праздник от начальника, который хочет отметить Новый год в консервативном антураже. Такая фабула сходна с типичной советской новогодней сказкой для детей: движущей силой сюжета в ней является опасение, что будущее не наступит, время не сдвинется с места, а Новый год не придет. «Песенка про 5 минут» и музыкально, и текстово выражает это ожидание спасенного праздника и светлого будущего, которое обязательно наступит в самое ближайшее время.
Похожим примером новогодней песни о чуде становятся и песни из сказки-мюзикла «Чародеи», снятой в начале 1980-х. Обе композиции поет девочка, которой по сюжету удалось спасти праздник и помирить всех перед боем курантов; на Новый год взрослые тоже чувствуют себя детьми и верят в исполнение любых желаний. И если «Песенка о снежинке» — это произведение об ожидании чуда и надежде, то «Три белых коня» дополняет сеттинг, в котором это чудо должно происходить.
Иногда для того, чтобы песня вошла в новогодний канон, достаточно и формальной отсылки к зиме как обязательному новогоднему фону. Например, так произошло с песней «Звенит январская вьюга» из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». В самой песне нет прямой связи с Новым годом: у композиции трагичный текст и тревожная музыка. Новый год отсутствует как сюжетный элемент и в самом фильме. «Иван Васильевич меняет профессию» и песня «Звенит январская вьюга» стали новогодними в результате переработки и повторной актуализации объектов культуры в другом контексте.